Растения в палисаднике за окном широколистные, темно-зеленые, как будто напитаны южным солнцем. Узенькая дорожка, по ней неторопливо идут отдыхающие. Расслабленно, с беспечными лицами, ведь у них впереди много-много выходных дней. Бегают дети, где-то звучит иностранная речь. Наверное, узбекская или таджикская, но воспринимается как европейская. Вдалеке иногда слышен поезд. Это новые толпы курортников прибывают сюда бездельничать.
[Spoiler (click to open)]
Здесь так не похоже на гастарбайтерскую Москву, которую я видела на Щелковской.
И квартира лучше. Полы деревянные некрашеные, такая же мебель. И, представьте, деревянные окна! Но совсем новенькие, сделанные по типу пластиковых. В моей комнате обои с динозавриками – видимо, бывшая детская.
Сейчас этот ребеночек уже подрос и живет в другой комнате. Когда я впервые зашла в прихожую, я увидела его кроссовки. У моего мужа размер обуви 46, и я хорошо большие размеры на глаз определяю, потому что сама покупаю их. А тут смотрю.. это не сорок шесть. 48, наверное, не меньше. Выросла же у кого-то детинка. И мальчик стоит под потолок с лицом интеллигентно-нежным. Стоит он, и кажется мне, что сейчас покачнется и упадет эта тяжелая и хрупкая конструкция.
Природа лепит мужчину постепенно. Женщина в 17 лет внешне уже состоялась, ей уже лучше не стать, а мужчина только в начале пути.
Это трехкомнатная квартира, здесь две спальни, а посредине общая гостиная, на которую выходят обе двери. В ней диван, телевизор и балкон, где можно курить.
И вроде бы все хорошо и даже лучше, чем у меня было раньше – я жила с соседями типа «у нас на раёне», - но почему-то лежу и смотрю в потолок. Кусок жизни ушел и больше никогда не вернется. Столько грусти стоит на новую квартиру переехать – что же будет когда отправимся на небеса?
Муж на Украине до сентября, а мальчик на море. Перед отъездом сказал мне:
- Ну, я поехал. Там в холодильнике осталось два куриных яйца, возьмите их себе.